Фото: YouTube
Конституционный суд РФ признал не соответствующим Основному закону положение Уголовно-процессуального кодекса РФ о разумных сроках уголовного судопроизводства. Дело было рассмотрено в закрытом заседании без проведения слушаний.
Поводом для оценки конституционности ч. 3 ст. 6.1 УПК РФ стала жалоба жителя Республики Коми. Он 5 июня 2009 года обратился с заявлением о преступлении. Уголовное дело об этом преступлении было возбуждено спустя 6 лет – 26 ноября 2015 года. Мужчина подал в суд иск с административными исковыми требованиями о присуждении компенсации за нарушение его права на уголовное судопроизводство в разумный срок. Однако решением Верховного суда Республики Коми, оставленным без изменения апелляционной инстанцией, ему было отказано в удовлетворении требований. Признавая срок судопроизводства разумным, суды исходили из того, что период с момента обращения с заявлением о преступлении в 2009 году и до возбуждения уголовного дела в 2015 году не подлежит включению в срок судопроизводства (несмотря на решения об отказе в возбуждении уголовного дела, неоднократно принимавшиеся в этот период), поскольку результатом уголовного преследования по данному делу стал обвинительный приговор. Суды указали, что продолжительность судопроизводства следует исчислять со дня признания заявителя потерпевшим (тот же день, когда возбуждено данное дело) и по день вступления в законную силу приговора, то есть не 8 лет 9 месяцев и 9 дней, как указывал истец, а 2 года 3 месяца и 16 дней, из которых 9 месяцев и 6 дней продолжалось предварительное следствие.
Житель Коми обратился в КС РФ, посчитав, что ч. 3 ст. 6.1 УПК РФ не соответствует Конституции, поскольку позволяет при определении разумного срока уголовного судопроизводства не включать в него период со дня подачи заявления о преступлении и до момента возбуждения уголовного дела и признания лица потерпевшим.
Как указал КС, в соответствии с ч. 3 ст. 6.1 УПК РФ при определении разумного срока уголовного судопроизводства, который включает в себя период с момента начала осуществления уголовного преследования до момента его прекращения или вынесения обвинительного приговора, учитываются правовая и фактическая сложность уголовного дела и ряд других факторов. При этом ст. 3 закона «О компенсации за нарушение права на судопроизводство в разумный срок или права на исполнение судебного акта в разумный срок» предусмотрена возможность подачи потерпевшим заявления о присуждении компенсации за нарушение права на уголовное судопроизводство в разумный срок и до окончания производства по уголовному делу. Это допускается в случае приостановления предварительного расследования в связи с неустановлением лица, подлежащего привлечению в качестве обвиняемого, либо прекращения уголовного дела или отказа в его возбуждении в связи с истечением сроков давности.
Соответственно, ст. 6.1 УПК РФ закреплен порядок определения разумного срока досудебного производства, который включает в себя период со дня подачи заявления о преступлении до дня принятия решения о приостановлении предварительного расследования либо до дня принятия решения об отказе в возбуждении уголовного дела либо о прекращении дела ввиду истечения сроков давности.
Тем самым, указал КС, в положениях ст. 6.1 УПК РФ законодатель вполне определенно указал моменты, с которых исчисляется разумный срок уголовного судопроизводства: момент начала осуществления уголовного преследования или день подачи
заявления, сообщения о преступлении.
Предусмотренное ч. 3 ст. 6.1 УПК регулирование порядка исчисления разумного срока уголовного судопроизводства с момента начала осуществления уголовного преследования направлено, прежде всего, на обеспечение права на судопроизводство в разумный срок для лиц, привлеченных в качестве подозреваемых или обвиняемых.
При этом имеющиеся в распоряжении КС материалы правоприменительной практики свидетельствуют о том, что использование правовых возможностей пострадавших от запрещенных уголовным законом деяний для целей компенсации за нарушение права на уголовное судопроизводство в разумный срок зачастую затруднено и неэффективно.
Так, УПК РФ предусматривает, что решение о признании потерпевшим принимается незамедлительно с момента возбуждения уголовного дела либо после получения данных об этом лице. При этом, поскольку вредные последствия возникают с момента их причинения конкретному лицу, такое лицо по существу является потерпевшим в силу самого факта причинения ему преступлением вреда, а не вследствие вынесения решения о признании его потерпевшим. Тем самым правовой статус лица как потерпевшего устанавливается исходя из фактического его положения и лишь процессуально оформляется постановлением дознавателя, следователя или суда о признании потерпевшим, но не формируется им.
Следовательно, лицу, которому причинен вред, должна обеспечиваться реальная судебная защита, в том числе возможность осуществления права на судопроизводство в разумный срок. Такая возможность зависит, помимо прочего, от продолжительности досудебного производства, включая период со дня подачи заявления о преступлении и до момента возбуждения уголовного дела.
Между тем ч. 3 ст. 6.1 УПК РФ по смыслу, придаваемому ей правоприменительной практикой, исключает из оценки разумности срока уголовного судопроизводства в случаях, когда производство завершилось обвинительным приговором, продолжительность стадии возбуждения данного дела (проверки заявления о преступлении), что приводит к нарушению конституционных прав лица, которому преступлением причинен вред.
В результате КС признал ч. 3 ст. 6.1 УПК РФ не соответствующей Конституции РФ в той мере, в какой она позволяет при определении разумного срока уголовного судопроизводства для лица, которому преступлением причинен вред, не учитывать период со дня подачи им заявления о преступлении и до момента возбуждения уголовного дела об этом преступлении в случаях, когда производство по данному делу завершилось постановлением обвинительного приговора.
Федеральному законодателю предписано внести изменения в правовое регулирование судебной защиты права граждан на судопроизводство в разумный срок. Поправками должен быть уточнен порядок определения для потерпевших момента начала исчисления разумного срока уголовного судопроизводства. До внесения этих изменений при определении разумного срока уголовного судопроизводства для лица, которому преступлением причинен вред, если производство по делу завершилось обвинительным приговором, следует руководствоваться положениями ч. 3.3 ст. 6.1 УПК РФ.
Судебные решения по делу заявителя подлежат пересмотру в установленном порядке. Постановление КС окончательное, не подлежит обжалованию и вступает в силу со дня официального опубликования.
НАХОДКИ И УПУЩЕНИЯ НАШЕГО УПК
С. Кокорина (г. Волгоград)
2001-2002 гг. в Приднестровской Молдавской Республике активно шел процесс разработки целого ряда кодифицированных правовых актов. При всей их очевидной значимости и безусловной необходимости, особое внимание юридической общественности было приковано к процессу создания нового Уголовно-процессуального кодекса. Полагаю, что такой интерес и внимание обусловлены спецификой правоотношений, которые этот кодекс регулируют. Действительно, уровень правовой защиты граждан и степень демократизации общества зависят, в том числе (а может быть и в первую очередь) от правовых гарантий, которые предоставлены государством гражданам в этой сфере общественных отношений.
Общеизвестно, что с принятием 22.07.2002 года Уголовно-процессуального Кодекса ПМР, процесс разработки новых норм не завершился. Ему предстояло пополниться целым рядом новых норм, содержащихся в ст. 4 Закона ПМР «О введении в действие Уголовно-процессуального Кодекса Приднестровской Молдавской Республики». Основная их часть заимствована из аналогичного Кодекса Российской Федерации. В этой связи, хотелось бы высказать ряд своих соображений, возникших в результате анализа этих новелл и их сопоставления с действующими на сегодняшний день нормами УПК ПМР и УПК РФ, значение которого для процесса обновления нашего законодательства в рассматриваемой сфере трудно переоценить.
Как бесспорно положительный момент, следует отметить законодательное закрепление с июля 2003 г. в УПК ПМР принципов уголовного судопроизводства, присущих любому демократическому государству, но которых ранее в приднестровском законодательстве не содержалось. Так, в ст. 4 вышеназванного закона провозглашены принципы защиты прав и законных интересов потерпевших от преступлений лиц и организаций, защиты личности от незаконного и необоснованного обвинения либо осуждения, от ограничения её прав и свобод, принципы состязательности, уважения чести и достоинства. Кроме того, в качестве основополагающего принципа указана презумпция невиновности. Вместе с тем, восприняв эти, безусловно, необходимые, базовые принципы судопроизводства, наш законодатель, к сожалению, не учел необходимость пересмотра в связи с этим целого ряда норм и правовых институтов. Ведь принципами называют те правила, нормы, которые должны «пронизывать» весь кодекс, находить свое выражение при регламентации базовых правовых отношений.
Так, внедрение принципа состязательности, очевидно, требует существенных изменений норм, касающихся прав участников процесса и их статуса. Вобрав в себя нормы, содержащиеся в ст. 4 указанного закона, кодекс будет изобиловать такими понятиями, как «сторона в процессе», «уголовное преследование» и др. Однако, из содержания кодекса многое не совсем понятно. Необходимо более четко законодательно определить, кто же является «стороной», какие именно стороны предполагаются в процессе, кто осуществляет «уголовное преследование» и т.д. Если рассматривать понятие «уголовное преследование», то под ним, согласно теории уголовного процесса, понимается деятельность стороны обвинения в целях изобличения лица в совершении преступления. Ее содержание включает в себя выдвижение подозрения и обвинения, его обоснование доказательствами, предъявление и изменение обвинения, завершение уголовного дела, утверждение обвинительного заключения, направление дела в суд, в суде — поддержание обвинения, обжалование приговора. Таким образом, функции дознавателя, следователя, прокурора, потерпевшего хоть и достаточно специфичны, но связаны общей целью. Поэтому в кодексе Российской Федерации эти лица объединены в одну сторону — сторону обвинения. Противоположная сторона (обвиняемый, защитник, гражданский ответчик и др.), составляет сторону защиты. Уже в этом достаточно четко видится реальное воплощение принципа состязательности.
Вопрос, естественно, не только в том, каким образом сгруппировать участников процесса, хотя и это имеет, на мой взгляд, принципиальное значение. Речь должна идти и о пересмотре полномочий ряда участников процесса, что обусловлено, опять-таки, провозглашенными принципами, цель которых — усиление гарантий прав личности в процессе.
Вновь обратимся к опыту России. В этом государстве права всех участников процесса в уголовном судопроизводстве детально регламентированы и расширены. В целях повышения активности и роли потерпевшего в процессе, ему предоставлена возможность наблюдать за движением уголовных дел и участвовать в уголовном преследовании (в этой связи, отнесение данного участника процесса к лицам, осуществляющим уголовное преследование, просто необходимо). Он вправе знать о содержании предъявленного обвинения, участвовать, с разрешения следователя, в следственных действиях, проводимых по его ходатайству или по ходатайству его представителя; в ряде оговоренных законом случаев — знакомиться с заключениями экспертиз, получать копии процессуальных документов,- выступать в судебных прениях и т.д. Эти права потерпевшего, несомненно, подлежат закреплению и в нашем кодексе. Кроме того, следует перенять нормы, позволяющие признавать потерпевшими по делу юридических лиц, осуществлять принудительный привод граждан, признанных потерпевшими. Полагаю, что обосновывать необходимость заимствования этих норм особой необходимости нет, поскольку потребность в них для практических работников судов, прокуратуры, органов внутренних дел очевидна.
В УПК РФ более детально регламентированы и права других участников процесса. Так, допрос подозреваемого должен быть произведен в течение 24 часов с момента фактического его задержания, которым является момент фактического лишения свободы передвижения лица, а не момент составления об этом протокола. Детально регламентировано, какие права должны быть разъяснены лицу при первом допросе его в качестве обвиняемого, какие — при последующих допросах.
По примеру РФ, на мой взгляд, следует пойти при определении полномочий и статуса защитника в процессе. Согласно ст. 49 УПК РФ, правом участия в уголовном судопроизводстве на стадии предварительного расследования на стороне защиты наделены лишь адвокаты. Вопрос об участии иных лиц в качестве защитников может быть разрешен на стадии судебного разбирательства, при этом в федеральных судах иные лица вправе участвовать наряду с адвокатами, а при разбирательстве у мировых судей — вместо них. В любом случае, вопрос о допуске лица в качестве защитника, разрешается по определению суда (постановлению судьи). Полагаю такую позицию совершенно оправданной с точки зрения необходимости обеспечения лица квалификационной юридической помощью.
С учетом того, какие юридические последствия может иметь отказ от защитника, следует, по примеру РФ, и в УПК ПМР четко регламентировать процесс фиксации этого волеизъявления (в письменном виде, с отражением в протоколе следственного действия). Полагаю, что напрасно не воспринята нашим законодателем и норма, позволяющая в ряде случаев, при отсутствии приглашенного защитника и отказе подозреваемого воспользоваться услугами назначенного ему защитника либо отсутствии ходатайства о приглашении другого защитника провести следственное действие с обвиняемым (подозреваемым) без участия защитника. В связи с рядом изменений законодательства, следует дополнить норму, регламентирующую случаи обязательного участия защитника, предусмотрев, что участие в деле защитника является обязательным по делам о преступлениях, за которые предусмотрено наказание в виде пожизненного заключения, либо лишение свободы сроком свыше 15-ти лет. Необходимо изменить норму, позволяющую защитнику собирать и представлять доказательства, поскольку эти полномочия возложены на специальные государственные органы, которые должны оценить их с точки зрения относимости и допустимости. Адвокат же вправе собирать не доказательства, а предметы, документы и сведения, и ходатайствовать об использовании их в процессе доказывания.
Что же касается регламентации полномочий прокурора, то совершенно излишне на этого участника процесса возложена обязанность поддержания обвинения по делам частного обвинения. В РФ, например, введен институт частного обвинения, предусматривающий, что по таким делам обвинение поддерживает частный обвинитель, которым является лицо, потерпевшее от преступных действий. Полагаю, что такого подхода следует придерживаться и нам.
Нельзя, по моему мнению, согласиться с изменением роли прокурора в части предоставления ему возможности (а не наделения его обязанностью) решать вопрос об опротестовании незаконного и необоснованного судебного решения, и возможности дать заключение о законности и обоснованности приговора в судах кассационной и надзорной инстанций. Непонятно, по каким причинам законодатель отказался от общепринятой формулировки — «прокурор поддерживает государственное обвинение», заменив ее не совсем удачной — «представляет государственное обвинение». Фактически, применительно к регламентации прав участников процесса, названные в этом абзаце изменения —единственное, что привнес отечественный законодатель в эту сферу. Представляется, однако, что эти «оригинальные» изменения далеко не бесспорны. Вместе с тем, те логичные изменения, которые должны были произойти, и те процессуальные институты, которые подлежали неотложному пересмотру в силу провозглашения указанных выше принципов, остались почему-то нетронутыми.
Конечно, приведенными в настоящей статье проблемами не исчерпывается круг наиболее спорных вопросов, возникших в результате принятия ст. 4 Закона ПМР «О введении в действие Уголовно-процессуального кодекса Приднестровской Молдавской Республики».
Однако рамки настоящей статьи не позволяют высказаться о наиболее наболевших из них: установления предельного срока содержания под стражей подсудимых, определения суду роли пассивного арбитра, лишь наблюдающего за соблюдением в процессе прав участников процесса (весьма своеобразное понимание принципа состязательности). Хотелось бы на страницах журнала подискутировать по этим вопросам, ознакомиться с позицией оппонентов. Такая дискуссия поможет прийти к оптимальному, компромиссному варианту, позволяющему найти баланс между необходимостью защиты прав личности в уголовном судопроизводстве и возможностью осуществления уголовного преследования, памятуя о том, что среди основных функций уголовного процесса главной должна быть всё же защита государством потерпевшего, его прав и интересов.
____________________________
1. В период подготовки статьи автор работала начальником отдела в Прокуратуре Приднестровской Молдавской Республики.
Право на неприкосновенность жилища и недопустимость его произвольного лишения является конституционным правом (ст. ст. 25, 40 Конституции Российской Федерации) и принципом жилищного права (ст. 1 ЖК РФ).
Согласно ст. 25 Конституции Российской Федерации никто не вправе проникать в жилище против воли проживающих в нем лиц иначе как в случаях, установленных федеральным законом, или на основании судебного решения.
Проникновение в жилище означает открытое или тайное вторжение в него лиц, которые по закону не вправе находиться в нем помимо воли проживающих лиц. При этом вторжение может выражаться как в физическом нахождении постороннего в жилище, так и в прослушивании разговоров проживающих в помещении лиц, наблюдении за ними и т.д. Нарушение неприкосновенности жилища может повлечь гражданско-правовую, административную или уголовную ответственность для нарушителя.
Уголовный кодекс Российской Федерации предусматривает в ст. 139 ответственность за нарушение такого конституционного права, как неприкосновенность жилища.
Согласно ст. 5 Федерального закона от 12 августа 1995 г. № 144-ФЗ «Об оперативно-розыскной деятельности» органы (должностные лица), осуществляющие оперативно-розыскную деятельность, при проведении оперативно-розыскных мероприятий должны обеспечивать соблюдение прав человека и гражданина на неприкосновенность частной жизни, личную и семейную тайну, неприкосновенность жилища и тайну корреспонденции.
Законодательством предусмотрены основания и порядок ограничения принципа неприкосновенности жилища, которые установлены конкретными правовыми актами.
Так, в соответствии с п. 3 ст. 15 Федерального закона от 7 февраля 2011 г. № 3-ФЗ «О полиции» проникновение сотрудников полиции в жилые помещения, в иные помещения и на земельные участки, принадлежащие гражданам, в помещения, на земельные участки и территории, занимаемые организациями (за исключением помещений, земельных участков и территорий дипломатических представительств и консульских учреждений иностранных государств, представительств международных организаций), допускается в случаях, предусмотренных законодательством Российской Федерации, а также:
1) спасения жизни граждан и (или) их имущества, обеспечения безопасности граждан или общественной безопасности при массовых беспорядках и чрезвычайных ситуациях;
2) задержания лиц, подозреваемых в совершении преступления;
3) пресечения преступления;
4) установления обстоятельств несчастного случая.
При проникновении в жилые помещения, в иные помещения и на земельные участки, принадлежащие гражданам, в помещения, на земельные участки и территории, занимаемые организациями, в случаях, предусмотренных частью 3 настоящей статьи, сотрудник полиции вправе при необходимости произвести взлом (разрушение) запирающих устройств, элементов и конструкций, препятствующих проникновению в указанные помещения и на указанные земельные участки и территории, и осмотр находящихся там объектов и транспортных средств.
В статье 3 ЖК РФ содержится исчерпывающий перечень случаев, когда допускается проникновение в жилище без согласия проживающих в нем на законных основаниях граждан. В частности, проникновение в жилище без согласия проживающих в нем на законных основаниях граждан допускается в случаях и в порядке, которые предусмотрены федеральным законом, только в целях спасения жизни граждан и (или) их имущества, обеспечения их личной безопасности или общественной безопасности при аварийных ситуациях, стихийных бедствиях (пожар, утечка газа и т.п.), катастрофах, массовых беспорядках либо иных обстоятельствах чрезвычайного характера, а также в целях задержания лиц, подозреваемых в совершении преступлений, пресечения совершаемых преступлений или установления обстоятельств совершенного преступления либо произошедшего несчастного случая.
Старший прокурор отдела по обеспечению участия прокуроров в гражданском и арбитражном процессе З.А. Медведева
Коллаж: Legal.Report
Правительство РФ внесло в Госдуму поправки в Уголовно-процессуальный кодекс РФ и Кодекс административного судопроизводства РФ, которые касаются определения разумного срока уголовного судопроизводства. Законопроекты отражают правовую позицию Конституционного суда (об этих документах читайте на Legal.Report и ).
Поправками в ч. 3 ст. 6.1 УПК устанавливается, что разумный срок судопроизводства для лица, в отношении которого осуществляется уголовное преследование, исчисляется со дня начала осуществления уголовного преследования. А для потерпевшего либо для лица, подлежавшего признанию потерпевшим, — со дня подачи заявления, сообщения о преступлении до дня прекращения уголовного преследования или вынесения обвинительного приговора.
Корреспондирующее изменение предлагается внести в п. 5 ч. 2 ст. 252 КАС РФ об указании в административном исковом заявлении периода судопроизводства, за который должна быть присуждена компенсация за нарушение права на судопроизводство в разумный срок. Теперь он будет исчисляться со дня подачи заявления, сообщения о преступлении и до дня принятия решения о приостановлении предварительного расследования в связи с неустановлением лица, подлежащего привлечению в качестве обвиняемого. Либо до дня принятия решения об отказе в возбуждении уголовного дела в связи с истечением сроков давности уголовного преследования. Либо до дня прекращения уголовного преследования или вынесения обвинительного приговора.
Поводом для внесения изменений в УПК и КАС стало июньское решение Конституционного суда РФ (подробнее об этом читайте на Legal.Report ). Суд признал не соответствующей Конституции ч. 3 ст. 6.1 УПК РФ в той мере, в какой она позволяет при определении разумного срока уголовного судопроизводства для потерпевшего не учитывать период со дня подачи им заявления о преступлении и до момента возбуждения уголовного дела в случаях, когда производство завершилось обвинительным приговором (постановление № 23-П). КС обязал законодателя внести соответствующие изменения в правовое регулирование судебной защиты прав граждан.
НАУЧНЫЕ ВЕДОМОСТИ | | Серия Философия. Социология. Право. 1?3
2012. №20(139). Выпуск 22
АКТУАЛЬНЫЕ ПРОБЛЕМЫ УГОЛОВНОГО ПРАВА И УГОЛОВНОГО ПРОЦЕССА
УДК 343.1
ПОНЯТИЕ РАЗУМНОГО СРОКА УГОЛОВНОГО СУДОПРОИЗВОДСТВА
И.М. АЛЕКСЕЕВ
Санкт-Петербургский университет МВД России
e-mail: Kaspar555@mail.ru
В статье анализируются понятия разумности, приведенные различными авторами, исследуются критерии разумности. Разумные сроки уголовного судопроизводства рассматриваются как один из аспектов разумности, приводится авторское понятие разумных сроков уголовного судопроизводства.
Ключевые слова: уголовный процесс; уголовно — процессуальный срок; разумность; разумный срок уголовного судопроизводства.
Вступив в Совет Европы и ратифицировав в марте 1998 г. Европейскую конвенцию о защите прав и основных свобод от 4 ноября 1950 года (далее — Конвенция), Россия присоединилась к Европейской системе охраны прав человека, включающей в себя не только обязанность охранять и соблюдать закрепленные в Конвенции права и свободы, но и признание юрисдикции Европейского суда по правам человека (далее — ЕСПЧ). Конвенция гарантирует каждому гражданину право на справедливое и публичное разбирательство дела в разумный срок независимым и беспристрастным судом, созданным на основании закона (ст. 6.1 Конвенции), а каждому задержанному или заключенному под стражу предоставляет право на судебное разбирательство в течение разумного срока или на освобождение до суда (ст. 5.3 Конвенции). Нарушение разумного срока судебного разбирательства является острой проблемой, на которую неоднократно обращалось внимание в Постановлениях Пленума Верховного Суда РФ, например в постановлениях от 24 августа 1993 г. № 7 «О сроках рассмотрения уголовных и гражданских дел судами Российской Федерации», от 27 октября 2007 г. № 52 «О сроках рассмотрения судами Российской Федерации уголовных, гражданских дел и дел об административных правонарушениях». На данную проблему указал в своем послании Федеральному Собранию от 05.11.2008 г. Президент РФ. За последние годы Российская Федерация вышла на первое место среди ответчиков в ЕСПЧ по количеству жалоб на нарушение разумных сроков уголовного судопроизводства1.
В этой связи был принят Федеральный закон «О компенсации за нарушение права на судопроизводство в разумный срок или права на исполнение судебного акта в разум-
1 Маслов И.В. Сроки содержания под стражей в свете решений Европейского суда по правам человека / / Законность. 2009. № 11. — С. 26.
ный срок» № 68-ФЗ от 30.04.2010 г. (далее № 68-ФЗ от 30.04.2010 г.), который вводит новое понятие — разумные сроки.
Для комплексного исследования данного института необходимо в первую очередь определить понятие разумного сроков уголовного судопроизводства. В юридической литературе понятие разумного срока не определено. Существуют общие положения, определяющие термин «разумность» или просто перечисляются критерии разумного срока.
А. Барак полагает, что разумность является материальным ограничением судейского усмотрения и заключается в сознательной интеллектуальной борьбе между несколькими законными возможностями, в которой судья применяет объективные стандарты. Тогда единственная обязанность судьи заключается в том, чтобы из всех возможностей выбрать одну, которая кажется ему наилучшей2.
Понятие, данное А. Бараком заслуживает внимания, однако его существенным недостатком является сознательное ограничение разумности деятельностью судьи. Исходя из данного определения разумности можно сделать вывод, что она не распространяется на досудебные стадии, что является неверным.
По данному поводу Е. В. Рябцева пишет, что: «Под разумностью в общенаучном значении необходимо понимать присущую субъекту познавательную способность, предполагающую нормальную деятельность его сознания, направленную на установление, упорядочение, систематизацию и выявление смыслового содержания, внутренних и внешних связей вещей и явлений. В ее основе лежит архитектоника, позволяющая выстроить определенную систему знаний для выбора варианта поведения»3.
Вышеуказанное понятие по нашему мнению наиболее полно раскрывает термин «разумность» как познавательную деятельность участников уголовного судопроизводства, позволяющую выбрать оптимальный вариант своего поведения.
Разумность в общенаучном смысле включает в себя и разумные сроки уголовного судопроизводства, предусмотренные ст. 6.1 Уголовно-процессуального кодекса РФ (далее — УПК РФ) от 18 декабря 2001 года № 174-ФЗ (ред. от 07.02.2011).
По мнению А. А. Богомолова, «понятие разумный срок» является оценочным (при его применении необходимо исходить из фактических обстоятельств дела), под которым предлагается понимать общее, абстрактное, нечеткое понятие, которое выражено в источниках права, регулирующих порядок гражданского и административного судопроизводства, и предназначено для того, чтобы предоставить правоприменителю в рамках конкретного дела относительную свободу действий4.
С вышеуказанным понятием можно согласиться, однако необходимо уточнить, что нельзя ограничивать действие разумных сроков только гражданским и административным судопроизводством, разумные сроки выражены в источниках права, регулирующих и уголовное судопроизводство в том числе.
Как верно отметил Р. О. Опалев, оценочные понятия законодателю совершенно необходимы. Однако автор правильно отмечает, что пользоваться такими понятиями нужно правильно: руководствуясь рекомендациями современной науки, соответствующими стандартами юридической техники5.
Доктрина, основанная на решениях ЕСПЧ, под разумными сроками рассмотрения дел понимает, в первую очередь, отсутствие немотивированных проволочек в ходе расследования, рассмотрения дела судом и его исполнения6.
4 Богомолов А.А. Разумность сроков рассмотрения гражданских дел / / Гражданское судопроизводство в изменяющейся России. Материалы международной научно-практической конференции (14-15 сентября 2007 года) — Саратов. 2007. — С. 254.
5 Опалев Р.О. Оценочные понятия в арбитражном и гражданско-процессуальном праве. — М. 2008. -С. 174.
Серия Философия. Социология. Право. 2012. № 20 (139). Выпуск 22
Определение критерия «разумного срока» состоит в обеспечении гарантии вынесения судебного решения в течение такого периода времени, который устанавливает минимальный предел состояния неопределенности, в котором находится лицо в связи с предъявленным ему обвинением в преступлении.
iНе можете найти то, что вам нужно? Попробуйте сервис подбора литературы.
Что касается разумного срока рассмотрения уголовного дела, то здесь проявляется и учитывается особенность конкретного уголовного дела, а не установленные рамки законодательства. Разумность продолжительности разбирательства следует оценивать в каждом случае в соответствии с конкретными обстоятельствами дела (степень сложности дела, поведение заявителя, действие государственных органов).
Чтобы определить понятие разумного срока, в первую очередь необходимо рассмотреть критерии, его составляющие.
Критерии по определению разумного срока перечисляются в ч. 3 ст. 6.1 УПК РФ, к ним относятся:
1) правовая и фактическая сложность уголовного дела;
2) поведение участников уголовного судопроизводства;
3) достаточность и эффективность действий суда, прокурора, руководителя следственного органа, следователя, начальника подразделения дознания, органа дознания, дознавателя, производимых в целях своевременного осуществления уголовного преследования или рассмотрения уголовного дела;
4) общая продолжительность уголовного судопроизводства.
Вышеуказанные критерии являются общими, и поэтому уточняются в иных актах применительно к различным стадиям уголовного судопроизводства, например, в п. 1.5 Приказа Генеральной прокуратуры РФ от 12 июля 2010 г. № 276 «Об организации прокурорского надзора за исполнением требований закона о соблюдении разумного срока на досудебных стадиях уголовного судопроизводства» указывается, что «при рассмотрении жалоб участников уголовного судопроизводства на нарушение разумных сроков в ходе досудебного производства по уголовному делу необходимо учитывать такие обстоятельства, как сложность квалификации преступных действий, установления обстоятельств совершения преступлений, сбора доказательств по уголовному делу, поведение участников уголовного судопроизводства, ритмичность, достаточность и эффективность действий должностных лиц органов предварительного расследования, производимых в целях своевременного осуществления уголовного преследования»7. Таким образом, можно сделать вывод, что применительно к досудебным стадиям уголовного судопроизводства, при оценке правовой и фактической сложности уголовного дела, особое внимание необходимо уделить сложности квалификации преступных действий, установления обстоятельств совершения преступлений, сбора доказательств по уголовному делу, а при оценке достаточности и эффективности действий суда, прокурора, руководителя следственного органа, следователя, начальника подразделения дознания, органа дознания, дознавателя, производимых в целях своевременного осуществления уголовного преследования или рассмотрения уголовного дела вычленяется такой показатель как ритмичность действий. Однако по непонятным причинам не указывается такой критерий, как общая продолжительность уголовного судопроизводства, что, несомненно, противоречит УПК РФ. В связи, с чем необходимо включить в вышеуказанный приказ общую продолжительность уголовного судопроизводства как критерий для определения разумного срока уголовного судопроизводства.
По мнению Д. Ю. Косихина, суд должен учитывать для установления нарушения права на судопроизводство в разумный срок обстоятельства, которые можно условно разделить на 2 группы:
1) обстоятельства, которые объективно влекут увеличение срока судопроизводства;
2) обстоятельства, не влияющие на сложность дела.
К первой группе при оценке правовой и фактической сложности дела, по мнению Д. Ю. Косихина следует отнести:
7 Приказа Генеральной прокуратуры РФ от 12 июля 2010 г. № 276 «Об организации прокурорского надзора за исполнением требований закона о соблюдении разумного срока на досудебных стадиях уголовного судопроизводства» / / Законность. 2010. № 10. — С. 65.
— наличие обстоятельств, затрудняющих рассмотрение дела;
— число потерпевших, подозреваемых (обвиняемых) и других участвующих в деле лиц;
— необходимость проведения экспертиз, их сложность;
— необходимость допроса значительного числа свидетелей;
— участие в деле иностранных лиц, необходимость применения норм иностранного права;
— объем предъявленного обвинения;
— наличие международных следственных поручений.
Сюда же можно отнести неисполнение заявителем процессуальных обязанностей (например, неоднократная неявка на судебное заседание по неуважительным причинам), приведшее к нарушению разумного срока судебного разбирательства.
Ко второй группе обстоятельств Д. Ю. Косихин относит:
— рассмотрение дела различными судебными инстанциями;
— участие в деле органов публичной власти;
— использование заявителем в ходе судебного процесса процессуальных средств, предоставляемых законодательством для осуществления своей защиты, в частности, изменение исковых требований, изучение материалов дела, заявление ходатайств, обжалование вынесенных судебных актов;
— отложение рассмотрения дела, назначение и проведение экспертизы, участие судьи в рассмотрении иных дел, возвращение уголовного дела прокурору с целью устранения допущенных нарушений уголовно-процессуального законодательства при производстве дознания и предварительного следствия, если указанные действия приводят к нарушению права на судопроизводство в разумный срок;
— обстоятельства, связанные с организацией работы суда (например, отсутствие необходимого штата судей, замена судьи ввиду его болезни, отпуска, пребывания на учебе, нахождения в служебной командировке, прекращения или приостановления полномочий), с организацией работы органов дознания, следствия и прокуратуры8.
Однако, по нашему мнению, если первая группа вышеперечисленных оснований просто уточняет положения УПК РФ и выделяет такие критерии как: число потерпевших, подозреваемых и других участвующих в деле лиц, необходимость проведения экспертиз, их сложность, необходимость допроса значительного числа свидетелей, участие в деле иностранных лиц, необходимость применения норм иностранного права, объем предъявленного обвинения, наличие международных следственных поручений, неисполнение заявителем процессуальных обязанностей, то во вторую группу обстоятельств включены такие критерии, которые напрямую противоречат положениям УПК РФ, а именно: рассмотрение дела различными судебными инстанциями и обстоятельства, связанные с организацией работы органов дознания, следствия, прокуратуры и суда, так как ч. 4 ст. 6.1 УПК РФ указывает, что: «обстоятельства, связанные с организацией работы органов дознания, следствия, прокуратуры и суда, а также рассмотрение уголовного дела различными инстанциями не может приниматься во внимание в качестве оснований для превышения разумных сроков осуществления уголовного судопроизводства».
Следует отметить, что относительно исчисления разумного срока нет никаких четких рекомендаций даже у ЕСПЧ. В каждом случае он определяется, исходя из конкретных обстоятельств — сложности дела, поведения участников уголовного процесса. ЕСПЧ признает затягиванием только недобросовестные действия государства — должностных лиц осуществляющих предварительное расследование, прокуроров, судей. Например, когда судьи под надуманными предлогами отказывают в приеме заявлений, откладывают или приостанавливают рассмотрение дела и так далее. Даже сам факт подобных действий признается нарушением принципа разумности. Однако при определении разумного срока судом исключаются задержки разбирательства по инициативе или вине частного лица (подача многочисленных ходатайств, смена адвоката, немотивированное отсутствие сторон в судебном процессе и т.п.). Таким образом, можно сделать вывод, что рассмотрение дела в течение пяти лет можно считать и разумным, и нарушением.
8 Косихин Д.Ю. Право на компенсацию за судебную волокиту // В курсе правового дела. 2011. № 3. — С. 73.
iНе можете найти то, что вам нужно? Попробуйте сервис подбора литературы.
Серия Философия. Социология. Право. 2012. № 20 (139). Выпуск 22
Многие ученые считают, что не установление законодателем конкретных временных границ разумных сроков, не позволит достичь необходимого результата по ускорению сроков судопроизводства, а само введение «разумных сроков» означает, что государство подтвердило бесполезность установления конкретных сроков прохождения дела в судах различных инстанций. По мнению И. Михайлова «Суды теперь освобождены от необходимости «выдерживать» сроки рассмотрения дела, установленные для различных стадий судопроизводства. Ведь любую волокиту можно оправдать тем, что некий общий разумный срок дела не нарушен»9. Однако по нашему мнению, именно неопределенные временные рамки разумного срока, которые должны оцениваться для каждого дела индивидуально позволят ускорить сроки судопроизводства в целом. Установление определенных сроков судопроизводства ничем бы не отличалось от очередного срока и с одной стороны позволяло бы увеличить сроки судопроизводства по делам не представляющим сложности, и наоборот послужило бы сигналом для органов предварительного расследования и суда, рассматривать наиболее сложные дела в рамках данного срока, невзирая на качество. Таким образом, государство установило еще один барьер против волокиты при производстве по уголовным делам, ч. 2 ст. 6.1 УПК РФ указывает, что Уголовное судопроизводство осуществляется в сроки, установленные УПК РФ, продление этих сроков допустимо в случаях и в порядке, которые предусмотрены УПК РФ. Из анализа данной статьи можно сделать вывод, что сроки уголовного судопроизводства остаются и их необходимо соблюдать неукоснительно.
Разумные сроки отличаются от процессуальных сроков производства по уголовным делам, установленных УПК РФ, в п. 2 ст. 1 федерального закона № 68-ФЗ от 30.04.2010 г. закреплено, что нарушение установленных законодательством сроков рассмотрения дела или исполнения судебного акта само по себе не означает нарушения права на судопроизводство в разумный срок или права на исполнение судебного акта в разумный срок. Таким образом, законодатель предостерегает нас от постановки знака равенства между этими понятиями, и возводит разумный срок уголовного судопроизводства в ранг принципов, который должен пронизывать всю уголовно-процессуальную материю, о чем свидетельствует включение данной нормы в главу вторую УПК РФ «Принципы уголовного судопроизводства».
Анализ федерального закона № 68-ФЗ от 30.04.2010 г. позволяет сделать вывод, что понятие права лица, в отношении которого ведется производство по уголовному делу, на судебное разбирательство в разумные сроки, охватывает и право этого лица на предварительное расследование в разумные сроки.
Проблемным вопросом является определение момента начала и окончания отсчета разумного срока. Для разъяснения данного вопроса в первую очередь необходимо обратиться к разъяснениям, данным Пленумом Верховного Суда РФ и Пленумом Высшего Арбитражного Суда РФ в совместном постановлении от 23.12.2010 № 30/64 «О некоторых вопросах возникших при рассмотрении дел о присуждении компенсации за нарушение права на судопроизводство в разумный срок или права на исполнение судебного акта в разумный срок» (далее — Постановление № 30/64)10.
Касательно уголовных дел:
— по рассмотренному судом делу — период с момента начала осуществления уголовного преследования до момента вступления в законную силу обвинительного или оправдательного приговора либо постановления (определения) суда о прекращении уголовного дела или уголовного преследования;
— в отношении досудебного производства — период с момента начала осуществления уголовного преследования до момента вынесения постановления о прекращении уголовного преследования или уголовного дела;
9 Абросимов М. Конец волоките // Известия. 03.06.2010 № 99(28114). — С. 11.
10 Постановление Пленума Верховного Суда РФ и Пленума Высшего Арбитражного Суда РФ от 23.12.2010 № 30/64 «О некоторых вопросах возникших при рассмотрении дел о присуждении компенсации за раруше-ние права на судопроизводство в разумный срок или права на исполнение судебного акта в разумный срок» // Бюллетень верховного Суда РФ. 2011. № 3. — С. 9.
— по уголовному делу, производство по которому не окончено — период с момента начала осуществления уголовного преследования до дня поступления заявления о присуждении компенсации в суд, уполномоченный рассматривать такое заявление.
При этом Постановление № 30/64 указывает, что при исчислении общей продолжительности судопроизводства по гражданскому или уголовному делу учитывается только то время, в течение которого дело находится в производстве суда, органов дознания, следствия, прокуратуры.
Так в соответствии с ч. 3 ст. 6.1 УПК РФ разумный срок включает в себя период с момента начала осуществления уголовного преследования до момента прекращения уголовного преследования или вынесения обвинительного приговора. Если исходить из буквального толкования данной нормы, то исчислять разумный срок уголовного судопроизводства необходимо с момента начала осуществления уголовного преследования, данная позиция подтверждается в Постановлении пленума № 30/64, однако таким моментом является не только момент, когда лицо получило статус подозреваемого в его уголовно-процессуальном смысле, но и как указано в Постановлении Конституционного Суда Российской Федерации от 27 июня 2000 г. № 11-П11, понятие «подозреваемый» должно трактоваться в его конституционно-правовом, а не в придаваемом ему уголовно-процессуальным законом более узком смысле, в целях реализации конституционных прав необходимо учитывать не только формальное процессуальное, но и фактическое положение лица, в отношении которого осуществляется публичное уголовное преследование.
Таким образом, моментом начала отсчета разумных сроков можно считать момент, когда к лицу были применены меры уголовно-процессуальной репрессии в независимости от его процессуального статуса.
Конечным моментом разумного срока является в соответствии с положениями ч. 3. ст. 6.1 УПК РФ момент прекращения уголовного преследования или вынесения обвинительного приговора. Однако по нашему мнению позиция законодателя не отвечает требованиям практики, так как уголовное судопроизводство знает множество форм его окончания, так например, окончание уголовного дела длившегося десять лет вынесением оправдательного приговора не может лишить лицо права подать жалобу на нарушение разумных сроков, данная неточность разъясняется Постановлением № 30/64, в котором указывается, что при определении разумного срока по рассмотренному судом делу учитывается период с момента начала осуществления уголовного преследования до момента вступления в законную силу обвинительного или оправдательного приговора либо постановления (определения) суда о прекращении уголовного дела или уголовного преследования.
Данный момент имеет принципиальное значение для определения разумного срока. Поскольку если исходить из разъяснений пленума, то разумный срок охватывает производство по уголовному делу в суде апелляционной и кассационной инстанции. Если из буквы закона, то только рассмотрение дела в суде первой инстанции.
По нашему мнению при разъяснении данного вопроса в Постановление № 30/64 обоснованно включены и выше обозначенные стадии, что соответствует духу закона и способствует наиболее полному обеспечению прав граждан.
Таким образом, исходя из анализа вышеуказанных положений, можно сформулировать понятие разумного срока. Разумный срок — это период времени, включающий в себя совокупность уголовно — процессуальных сроков по конкретному уголовному делу с момента начала осуществления уголовного преследования до момента прекращения уголовного преследования или вступления решения суда в законную силу, превышение которого влечет возникновение права лица на компенсацию, в целях исключения немотивированных проволочек в ходе расследования и рассмотрения дела судом, своевременного осуществления уголовного преследования или рассмотрения уголовного дела судом.
11 Постановление Конституционного Суда Российской Федерации от 27 июня 2000 г. № 11-П «По делу о проверке конституционности положений части первой ст. 47 и части второй ст. 51 УПК РСФСР в связи с жалобой гражданина В.И. Маслова» / / Собрание законодательства Россйиской Федерации. 2000. № 27. Ст. 2882.
Серия Философия. Социология. Право. 2012. № 20 (139). Выпуск 22
Список литературы
1. Абросимов М. Конец волоките // Известия. 03.06.2010 № 99(28114).
2. Анашкин О.А. Совершенствование процессуальных сроков в досудебном производстве: дисс. …канд. юр. наук. Саратов, 2004.
3. Богомолов А.А. Разумность сроков рассмотрения гражданских дел // Гражданское судопроизводство в изменяющейся России. Материалы международной научно-практической конференции (14-15 сентября 2007 года). Саратов, 2007.
гражданском процессе Российской Федерации / под ред. О.В. Исаенковой. М.: «Волтерс Клувер», 2010 г.
6. Калиновский К.Б. Процессуальные сроки в уголовном судопроизводстве и их регламентация по Уголовно-процессуальному кодексу Российской Федерации. // Ленинградский юридический журнал. 2005. № 2(3). С. 139.
7. Корепанова Т.Л. Процессуальные сроки как гарантия защиты конституционных прав и свобод личности в Российском уголовном процессе: дисс. .канд. юр. наук. 12.00.09. Ижевск, 2004.
8. Косихин Д.Ю. Право на компенсацию за судебную волокиту // В курсе правового дела. 2011. № 3.
9. Манахов С.А., Чабукиани О. А. Соблюдение сроков расследования — процессуальная гарантия своевременной защиты прав и законных интересов лиц, участвующих в уголовном судопроизводстве // Вестник Академии экономической безопасности МВД России. 2009. № 12.
iНе можете найти то, что вам нужно? Попробуйте сервис подбора литературы.
10. Маслов И.В. Актуальные проблемы правовой регламентации процессуальных сроков в досудебном производстве по уголовным делам: дисс. .канд. юр. наук. М., 2003.
11. Маслов И.В. Сроки содержания под стражей в свете решений Европейского суда по правам человека // Законность. 2009. № 11.
12. Опалев Р.О. Оценочные понятия в арбитражном и гражданско-процессуальном праве. М.,
13. Петрова Г.Б. Сроки как элемент правового регулирования: дисс. .канд. юр. наук. Саратов, 2004.
14. Приказ Генеральной прокуратуры РФ от 12 июля 2010 г. № 276 «Об организации прокурорского надзора за исполнением требований закона о соблюдении разумного срока на досудебных стадиях уголовного судопроизводства» // Законность. 2010. № 10.
15. Постановление Конституционного Суда Российской Федерации от 27 июня 2000 г. № 11-П «По делу о проверке конституционности положений части первой ст. 47 и части второй ст. 51 УПК РСФСР в связи с жалобой гражданина В.И. Маслова» // Собрание законодательства Россйи-ской Федерации. 2000. № 27. Ст. 2882.
16. Постановление Пленума Верховного Суда РФ и Пленума Высшего Арбитражного Суда РФ от 23.12.2010 № 30/64 «О некоторых вопросах возникших при рассмотрении дел о присуждении компенсации за рарушение права на судопроизводство в разумный срок или права на исполнение судебного акта в разумный срок» // Бюллетень верховного Суда РФ. 2011. № 3.
17. Рябцева Е.В. Реализация принципа разумности в уголовном процессе России. / / Уголовная юстиция: связь времен. Материалы международной научной конференции (6-8 августа 2010 года). СПб., 2010.
18. Сокол Р.П. Процессуальные сроки в судебных стадиях уголовного судопроизводства Российской Федерации: правовая регламентация и процессуальные особенности: дисс. .канд. юр. наук. Владимир, 2008.
THE CONCEPT OF REASONABLE TERM OF CRIMINAL PROCEEDINGS
St.-Petersburg University
of the Ministry of Internal Affairs o
f Russia
I.M. ALEKSEEV