В МВД продолжают бороться с коррупцией. В скором времени для приема на службу в российскую милицию потребуется личное поручительство сотрудника ОВД как минимум с пятилетним стажем
Фото: ИТАР-ТАСС
Москва. 8 апреля. INTERFAX.RU – Реформы в МВД продолжаются. Министр внутренних дел РФ Рашид Нургалиев намерен подписать приказ, согласно которому в работе с ведомственными кадрами будет действовать институт личного поручительства. По мнению разработчиков законопроекта, эта мера приведет к тому, что карьера в российской милиции по принципу личной преданности, клановости либо родства с начальником в ближайшее время станет невозможной.
Как отмечается в документе, размещенном на официальном сайте МВД России, поручительство будет необходимо при приеме на службу в органы внутренних дел (ОВД) РФ, зачислении на учебу в образовательные учреждения МВД, а также при перемещении по служебной лестнице. «Начальники органов, подразделений и учреждений системы МВД России при решении кадровых вопросов обязаны учитывать мнения поручителей, не допускать протекционизма в работе с личным составом, связанного с лоббированием частнособственнических интересов, расстановки кадров по признакам личной преданности, клановости, родства и землячества», — сказано в проекте приказа.
Личное поручительство в ОВД РФ будет представлять из себя письменную рекомендацию с положительной характеристикой поручителя, которым может стать (на добровольной, конечно, основе) сотрудник, проработавший в ОВД не менее пяти лет, не имеющий действующих дисциплинарных взысканий и не состоящий в близком родстве или свойстве (включая родственников супругов) с рекомендуемым им лицом. Кроме того, в исключительных случаях в качестве поручителя могут выступать пенсионеры ОВД (за исключением уволенных по компрометирующим основаниям).
Поручительство будет оформляться в письменном виде на формализованном бланке установленной формы, в котором, помимо персональных данных гаранта и его протеже, нужно будет указать сведения о продолжительности знакомства, деловых и личных качествах ставленника, следовании им нормам морали, принципам порядочности и толерантности. Также в документе должны быть отмечены профессиональные знания, умения и навыки, информация о соблюдении рекомендуемым лицом требований российских законов и «сведения об отсутствии у рекомендуемого лица противоправных, личных корыстных интересов, коррупционных связей или отношений с преступной средой».
Авторы проекта полагают, что применение института личного поручительства позволит укрепить служебную дисциплину и законность сотрудников ОВД, предупредить происшествия и преступления с их участием, повысить ответственность руководителей за принимаемые кадровые решения. Правда, при этом стоит отметить, что, если рекомендуемое лицо не сможет оправдать оказанного ему доверия и проявит себя не с лучшей стороны, гарант будет нести за него лишь моральную ответственность. «При выявлении несоответствия рекомендуемого лица предъявляемым требованиям поручитель может быть заслушан на заседании комиссии по служебной дисциплине и профессиональной этике по месту службы», — сказано в документе. В нем также отмечается, что срок ответственности по поручительству составляет три года, а в случае рекомендации на учебу — в течение всего периода обучения.
Разработанный законопроект не стал сюрпризом – о возрождении в системе МВД РФ института поручительства Рашид Нургалиев сообщил еще в августе 2009 года. «Поручительство, может быть, и старая методика, но она всегда работает. Надо опять к этому возвращаться», — сказал он тогда на совещании в Елабужском суворовском училище МВД России.
Тем временем продолжают воплощаться в жизнь планы по сокращению численность центрального аппарата МВД. Как накануне рассказал Нургалиев, это будет происходить засчет обеспечивающих служб, которые планируется перевести в разряд госучреждений. «В настоящее время проводятся мероприятия, связанные с оптимизацией структуры и численности работников центрального аппарата министерства и непосредственно подчиненных ему подразделений «, — отметил глава ведомства в эфире радиостанции «Милицейская волна». По его словам, реструктуризация затронет, в основном, органы управления и обеспечивающие подразделения. «Некоторые из них будут переведены в категорию федеральных государственных казенных учреждений», — пояснил министр, не уточнив, правда, при этом, о каких именно подразделениях идет речь.
Отвечая на вопрос ведущего о механизме сокращения числа сотрудников органов внутренних дел в целом, Нургалиев отметил, что, в первую очередь, оно будет происходить по мере естественного оттока кадров. «Также увольнения затронут сотрудников и работников министерства, достигших предельного возраста нахождения на службе», — сказал глава МВД РФ, подчеркнув, что решение об увольнении таких сотрудников будет приниматься лишь после всесторонней оценки их профессиональных, морально-психологических качеств и состояния здоровья. «Если сотрудник превосходно справляется со своими обязанностями, мы будем рассматривать возможность продления контракта с ним. Ведь в нашей работе очень важно сохранить преемственность поколений», — отметил Нургалиев.
Как сообщалось, в декабре прошлого года президент РФ Дмитрий Медведев подписал указ о мерах по совершенствованию деятельности органов внутренних дел, по которому до 1 января 2012 г. количество сотрудников МВД должно сократиться на 20%, а финансирование милиции общественной безопасности переведено в федеральный бюджет.
/Интерфакс/
Под корыстью обычно понимается выгода, материальная польза.
корыстная мотивация — обусловленность поведения человека стремлением к выгоде.
В криминологии выделяют такие виды корыстной преступности:
— общеуголовная корыстная преступность;
— экономическая преступность;
— коррупционная преступность;
— налоговая преступность
Формы
1) жажду накопления денег и материальных ценностей, алчность, жадность, стяжательство;
2) стремление к материальному комфорту и благополучию, приобретению престижных ценностей, к жизни «не хуже других»;
3) пьянство, стремление к разгульной жизни и другие порочные наклонности, требующие материальных затрат;
4) ложно понятые интересы службы, карьеристские устремления, желание угодить вышестоящему начальнику, приобрести и поддержать нужные для службы знакомства и связи;
5) личную материальную нужду (временную или относительно постоянную), бытовые потребности в дефицитных предметах или материалах, стремление помочь семье и другие побуждения
Классификация корыстных преступников
«Утверждающийся» («самоутверждающийся») тип, для которого смысл преступного поведения заключается в утверждении себя на социальном, социально-психологическом или индивидуальном уровнях. Естественно, здесь присутствует и корыстный мотив, выступающий как сопутствующий, во многих случаях как равнозначный. То есть здесь налицо полимотивность поведения.
Владение, распоряжение похищенным имуществом является средством утверждения личности. Особенно ярко это проявляется в преступных действиях молодых людей, когда они таким образом завладевают престижными вещами.
Мотив утверждения на социально-психологическом уровне имеет место тогда, когда подросток совершает кражу или грабеж, чтобы быть принятым в референтную для него неформальную асоциальную группу.
«Дезадаптивный» (или «асоциальный») тип, который характеризуется нарушением социальной адаптации, т. е. приспособленности к условиям микросреды. Эти преступники ведут антисоциальный, часто бездомный образ жизни, многие из них являются бродягами и алкоголиками. Многие из них были ранее судимы, не имеют постоянного места жительства, прописки, документов. Они обычно нигде не работают, не имеют семьи, друзей, родственников. Большинство из них безразлично к своей судьбе.
«Алкогольный» тип очень близок к «дезадаптивному», но не идентичен ему. Критерием для выделения этого типа является мотив совершения корыстных преступлений — получение средств для приобретения спиртного. Большинство представителей — хронические алкоголики. Они отличаются глубокими личностными изменениями — деградацией личности по алкогольному типу, т. е. спиртное становится смыслообразующим мотивом их поведения, мерилом всех ценностей. По мере роста зависимости от алкоголя этот мотив становится в структуре личности доминирующим, вытесняя на задний план все другие мотивы. Впоследствии социально-позитивные потребности угасают, редуцируются. Семья, работа — все это становится второстепенным.
«Семейный» тип корыстных преступников характеризуется огромной, доминирующей ролью семьи в мотивации преступных действий. Обычно этот тип встречается среди расхитителей и взяточников и крайне редко среди воров. Хищения такой человек совершает не столько для себя, сколько для материального обеспечения близких и дорогих для него членов семьи. Многие такие корыстные преступники на работе характеризуются положительно.
«Семейная» мотивация довольна распространена среди женщин, которые похищают вверенное им имущество ради детей, мужа, а нередко и для знакомых мужчин.
Представители «игрового» типа преступников чаще всего встречаются среди грабителей, разбойников, хулиганов и лиц, совершающих изнасилования. Среди последних это лица так называемого пассивно-игрового типа, пассивного потому, что игру (флирт) затевают женщины и своим двусмысленным поведением провоцируют мужчин на преодоление их, как потом утверждают виновные, мнимого сопротивления.
«отвергаемый», не встречающийся среди других преступников. Для лиц этого типа характерны дефекты в сфере межличностного общения. По причине слабоумия, дебильности, наличия каких-либо физических недостатков их отвергают и презирают женщины. Кроме того, умственная отсталость препятствует усвоению ими нравственных норм, регулирующих общение между полами. Лишенные возможности удовлетворить половую потребность социально приемлемым путем, они прибегают к насилию.
Создать исчерпывающую классификацию психологических типов, применимую для всех преступников, пока не представляется возможным.
Статья посвящена исследованию понятия мотива корысти в теории уголовного права. Анализируются основные проблемы и спорные нормы Уголовного кодекса РФ в обозначенной области. Предложено авторское определение корысти как мотива преступления, а также сформулированы предложения по устранению недостатков в конструкции обязательных и квалифицирующих признаков преступлений, содержащих указанный мотив.
Ключевые слова: мотив преступления, корысть.
Key words: the motive of the crime, and selfishness.
Одним из распространенных мотивов преступления указанных в Уголовном кодексе РФ и часто встречающихся в судебно-следственной практике, является корысть. В то же время, несмотря на традиционность закрепления в отечественном уголовном законодательстве корысти (п. «з» ч. 2 ст. 105, п. «з» ч. 2 ст. 126, ст. 153, ст. 154, ст. 155, ст. 170, ст. 181, ч. 2 ст. 183, п. «з» ч. 2 ст. 206, ч. 1 ст. 245, ч. 1 ст. 285, ст. 292, ч. 1 ст. 325 УК и т. д.), до настоящего времени в уголовно-правой науке не существует единой точки зрения по вопросу о содержании данного мотива. Эта особенность с неизбежностью выдвигает один вопрос принципиального характера, а именно — как же истолковывать корысть в законодательстве и судебно-следственной практике?
Прежде всего, необходимо отметить, что имеющиеся по этому вопросу расхождения касаются объема понятия корысти: ограничительного (узкого) и широкого толкования. В частности, одни ученые под корыстью понимают материальную выгоду в широком смысле этого слова — получение денег, имущества, имущественных прав, права на жилплощадь и т. п., а также намерения избавиться от материальных затрат — уплаты долга, платежа алиментов и т. п. . Другие полагают, что такое понимание корысти не соответствует общепринятому в русском языке понятию «корысть» как «страсти к приобретению, наживе» и что корысть означает получение новой материальной ценности, которой преступник не имеет, но хочет иметь . Третьи выдвигают предложение рассматривать корысть как материальную заинтересованность в её широком понимании и т. д. Положительные моменты той или иной позиции по данному вопросу были подробно рассмотрены в теории уголовного права, поэтому нет необходимости их излагать повторно. Отметим лишь, что строгая ограниченность рамок понятия корысти крайне нужна для правильного отправления правосудия, в противном случае строгое соблюдение законности при квалификации преступлений невозможно.
В Постановлении Пленума Верховного суда Российской Федерации от 29 января 1999 г. «О судебной практике по делам об убийстве (ст. 105 УК РФ)» указывается, что корыстные побуждения направлены на получение материальной выгоды для виновного или других лиц (денег, имущества или права на его получение, прав на жилплощадь и т. п.) или избавления от материальных затрат (возврата имущества, долга, оплаты услуг, выполнение имущественных обязательств, уплаты алиментов и др.) . И хотя, — как справедливо отмечает Чхвимиани Э. Ж., решение Пленума Верховного Суда России не является законодательным актом, тем не менее указанное разъяснение существенно отличается от обычных доктринальных толкований, которые приводятся в уголовно-правой литературе, поскольку дается официальным государственным органом, полномочным давать такого рода разъяснения. Оно тем более важно, что в законе, как мы указывали, отсутствует дефиниция корысти как мотива .
По мнению А. И. Рарога, в современной науке уголовного права наиболее распространенным является понимание корыстного мотива как стремления к материальной выгоде лично для себя или для других лиц, в судьбе которых виновный заинтересован .
Такая трактовка корыстного мотива в настоящее время является господствующей и в современной науке уголовного права, и в судебной практике.
Однако приведенное положение представляется нам неудачным и неприемлемым прежде всего ввиду своей нечеткости. По своему содержанию корысть не только связана с антисоциальным поведением, но она может породить только такое поведение. В связи с этим, появление в сознании некоторых лиц корыстного мотива (чувства противоправной материальной выгоды) свидетельствует о беспредельно низком моральном уровне этого человека и крайней степени его социальной опасности.
Резюмируя изложенное, мы полагаем, что в целях преодоления в теории и практике противоречий в толковании понятия «корысти» целесообразно сформулировать следующее определение: корысть — это чувство противоправной материальной выгоды, обуславливающей стремление извлечь материальную выгоды для себя или для других лиц.
Указанное понятие корысти как мотива должно быть одинаковым для всех составов преступлений, так как теория и практика, безусловно, заинтересованы в том, чтобы один и тот же юридический термин выражал только одно содержание, одну сущность (данная точка зрения разделяется многими авторами) . Такое понятие, как нам представляется, должно быть закреплено в уголовном законе, иначе, как показывает следственно-судебная практика, неизбежны разночтения в квалификации преступлений.
Изучение примеров из судебной практики, показывает, что мотив преступления, являясь признаком субъективной стороны, помогает правоприменителю правильно квалифицировать деяние и отграничить его от смежных составов преступлений. Например, похищение человека из корыстных побуждений (п. «» ч. 2 ст. 126 УК) предполагает похищение, совершенное в целях получения материальной выгоды для виновного или других лиц. При этом корыстный мотив возникает у виновного до начала совершения преступления, служит его психологической причиной. Возникновение корыстного мотива после похищения человека, в процессе его удержания не может служить основанием для квалификации преступления как совершенного из корыстных побуждений.
Также на основе примеров из судебной практики, а также результатов проведенного автором социологического исследования, выявлены недостатки в конструкции обязательных и квалифицирующих признаков преступления содержащих указанный мотив, а также сформулированы предложения по их устранению.
Так, в частности, законодатель для обозначения мотива корысти прибегает к различным терминам (корыстные побуждения, корыстная заинтересованность и т. д.), что свидетельствует об отсутствии четкой логики при законодательной формулировке данного мотива. Поэтому, мы полностью разделяем предложение тех ученых, которые считают вполне обоснованным во всех подобных случаях использовать термин «мотив» .
В связи с изложенным отметим неудачность формулировки определения хищения в примечании 1 к ст. 158 УК РФ, где указана корыстная цель, на что уже много раз обращалось внимание в юридической литературе. Одни ученые исходят из позиции необходимости оставления термина «корыстной цели» в примечании, другие указывают на необходимость её замены термином «корыстный мотив» . Вторая точка зрения нам представляется правильной, однако она является недостаточно полной. Вполне обоснованным представляется отражение в данной норме и мотива и цели, которая способствовала бы решению данного спора и привела бы к компромиссу. В связи с этим предлагается в примечание 1 к ст. 158 УК РФ внести изменения, заменив формулировку с «корыстной целью» на словосочетание «с корыстным мотивом и целью извлечения материальной выгоды».
Необходимо внести изменения и в ст. 170 УК РФ, ч. 1 ст. 181 УК РФ, ч. 1 ст. 285 УК РФ, ч. 1 ст. 292 УК РФ, ч. 1 ст. 325 УК РФ и изменить формулировку «из корыстной и иной личной заинтересованности» на «с целью извлечения выгод и преимуществ для виновного или других лиц». Также предлагается внести изменения в ч. 2 ст. 282 УК РФ, дополнив её п. «г»: «с корыстным мотивом», так как в связи с проведенным исследованием установлено, что указанный мотив служит отягчающим обстоятельством данного состава преступления, за совершение которого уголовная ответственность должна быть усилена. Таким образом мы не отрицаем теоретическую и прикладную значимость нормативного закрепления этого мотива в действующем законодательстве.
Следует отметить, что в данной работе рассмотрена лишь часть наиболее спорных норм Уголовного кодекса РФ, где явно прослеживается отсутствие четкой логики при законодательной формулировке корысти как мотива преступления.
Поэтому современное состояние обозначенной проблемы ещё далеко от окончательного решения всех научно-практических вопросов, что, в свою очередь, создает побудительный стимул к формированию новых направлений исследований.
Литература:
1. Кочой С. М. Ответственность за корыстные преступления против собственности. М., 2000. 343 с.
2. Никифиров Б. С. Борьба с мошенническими посягательствами на социалистическую и личную собственность по советскому уголовному праву. М., 1952; Сахаров А. В. Ответственность за должностные злоупотребления по советскому уголовному праву. М, 1956; Загородников Н. И. Преступления против жизни. М., 1961.
4. Постановление Пленума Верховного Суда РФ от 27 января 199 г. «О судебной практике по делам об убийстве (ст. 105 УК РФ)» // Бюллетень Верховного Суда Российской Федерации. 1999. № 3. С. 4.
6. Филановский И. Г. Социально-психологическое отношение субъекта к преступлению. Л., 1970. 171 с.
7. Харазишвили Б. В. Вопросы мотива поведения преступника в советском уголовном праве. Тбилиси, 1963. 155 с.
8. Чхивимиани Э. Ж. Уголовно-правовая характеристика корыстного мотива преступления и его значение в содержании субъективной стороны состава вымогательства // Российский следователь. 2011, № 6. C. 22–26.
9. Энциклопедия уголовного права: в 35 т. Т. 4 — СПб., 2005. (автор главы — А. И. Рарог). 840 с.